Юбилейные параллели 37-го Шаляпинского фестиваля
05 МАРТА 2019
Этот год — юбилейный для музыкально-театральной культурной жизни Казани: 145-летие казанской оперы и 80-летие самого Татарского академического театра оперы и балета им. М. Джалиля. Вот и вся программа очередного Шаляпинского форума была «соткана» из символических юбилейных параллелей, начиная с самого открытия — премьеры самой «белькантовой» оперы русского классического наследия — «Царской невесты» Н. А. Римского-Корсакова, посвящённой 175-летию со дня рождения композитора.
«Царская невеста» в постановке Михаила Панджавидзе — это психологический триллер о тайных войнах человеческой души, а также волнующих страстей: любовных, семейных, дворцовых, земных и небесных. Помимо любовных терзаний основного квартета персонажей, особый акцент режиссёр делает на собирательном образе опричников — своего рода «духе» того времени, глыбе, монументе, на котором зиждется власть царя. Эта сила, которую современник драматурга Л. Мея – Ф. Достоевский назовёт «карамазовской» — озлобленной, грубой, циничной, идущей напролом. Не случайно даже одеяние опричников — чёрная шинель — невольно рождает ассоциации с черносотенцами, а факельное хоровое шествие «То не соколы в поднебесье слетались» с последующим убийством пленника — с аналогичным шествием нацистов третьего рейха. Для усиления вакхического начала пира опричников режиссёр вводит в сцену «Яр-хмель» раёшную маску румяной девицы с косами, напрямую отсылающей к знаменитой сцене из хрестоматийного фильма об Иване Грозном С. Эйзенштейна.
В целом, новая постановка Татарского театра оперы и балета — очень яркая, выразительно-зрелищная историческая хроника нескольких дней из жизни титульной героини. Эффектная сценография замечательного немецкого художника Гарри Гуммеля создаёт аутентичную атмосферу старой Москвы.
Следуя за сюжетом, интрига сквозного действия в опере постоянно идёт по нарастающей, а проникновенно-выразительная корсаковская кантилена, пожалуй, именно в «Царской невесте» достигает своего апогея. А уникальный подарок организаторов фестиваля — интригующий состав ведущих солистов сразу семи театров — в течение двух премьерных вечеров предоставил великолепную возможность зрителям и гостям фестиваля сравнить выступления (да и оценить класс) вокалистов, задействованных в постановке.
В титульной партии были задействованы две роскошные колоратуры татарской сцены – Гульнора Гатина и Венера Протасова. По итогам двух вечеров отметим артистичную меццо-сопрано Мариинского театра Екатерину Сергееву, создавшую яркий образ покинутой и униженной Любаши; колоритного (и по мощной звуковой эмиссии, и по исполнению) белорусского баритона Станислава Трифонова в партии Грязного; Олега Мельникова в партии «ока государева» — Малюты Скуратова; Елену Витман в партии Сабуровой. Запомнились сочный бас Михаила Светлова в партии отца титульной героини, мягкая вокальная пластика и благородная сдержанность Сергея Семишкура в партии Лыкова, великолепная дикция Максима Остроухова в партии юркого Бомелия.
М. Панджавидзе стал знаковой фигурой прошедшего Шаляпинского фестиваля: были показаны сразу четыре постановки известного российского режиссёра и его редакция хрестоматийной постановки оперы «Борис Годунов» Леонида Баратова. И если постановка оперы «Евгений Онегин» (музыкальная «энциклопедия русской жизни» пушкинского времени) решена в традиционном классическом прочтении, то в спектакли «Мадам Баттерфляй» и «Турандот» режиссёр вносит своё личное видение знакомых сюжетов. Если «японская» опера Пуччини становится антагонистической парадигмой утончённого Востока и прагматичного Запада (особо отметим, что развитие всего сценического действия зритель наблюдает сквозь призму видения сына Баттерфляй и Пинкертона, его детских воспоминаний), то «китайская» опера композитора преобразуется в символическое столкновение холодного сердца капризной принцессы и согревающего пламени истинной любви бедной рабыни.
На фестивале прошли два спектакля Юрия Александрова – традиционно-яркая «Аида» и «Пиковая дама», в которой режиссёр изначально трактует Германа как безумца, а маниакальная одержимость героя к трём картам лишь ускоряет развитие его болезни. Символико-аллегорическим смыслом в сценографии обозначен спектакль «Набукко» в постановке американского режиссёра Ефима Майзеля. Рядом интересных мизансцен отмечен спектакль «Травиата» в постановке французского режиссёра Жаннет Астер.
И всё же, как подчёркивают сами организаторы Шаляпинского фестиваля, казанский оперный форум — это фестиваль голосов. Среди исполнительских удач — роскошные колоратуры Гульноры Гатиной в пуччинивских партиях мадам Баттерфляй и Лиу и Светланы Москаленко в партии Виолетты; объёмное спинто Анны Нечаевой в партии Татьяны, Марии Лобановой в партии Лизы и Марии Пахарь в партии Аиды, а также драмсопрано Зои Церериной, свободно парящий над оркестром и хором в партиях несчастных принцесс — Абигайль и Турандот.
Одно из самых ярких событий фестиваля – выступление великолепного меццо самой, пожалуй, титулованной Татьяны Ерастовой в партии коварной карточной графини, а также запоминающиеся колоратурное меццо Виктории Яровой в партии Фенены. Отметим выступление Екатерины Егоровой в партии Марии Мнишек, Ксении Дудниковой в партии ревнивой Амнерис и Веры Позолотиной в партии царского отпрыска Фёдора.
Среди басов запомнилось великолепное выразительное выступление Михаила Казакова в партии грешника Бориса Годунова, праведника Захария и верховного египетского инквизитора Рамфиса; колоритный образ Варлаама в исполнении Михаила Светлова; богатый низкими обертонами вокал Владимира Кудашова в партии Пимена и плотный бас Сергея Ковнира создавшего представительный, чинный образ правителя Египта.
Мощный и по вокалу, и по крепкой внешней фактуре Борис Стаценко был весьма убедителен в партиях царственных Набукко, Амонасро и солидного отца семейства Жоржа Жермона. Импозантный Владимир Целебровский был в равной мере респектабельным и в партии американского консула Шарплеса, и в партии Елецкого. Игорь Головатенко с полным правом оправдал ожидание зрителей в партии Евгения Онегина — голос выразительно-фактурный, рельефный.
Хорошие тенора — это «головная боль» всех театров мира. На сей раз теноровые исполнители, занятые в спектаклях оставили весьма благоприятное впечатление, что весьма редкое явление в современном исполнительском искусстве. Настоящим открытием фестиваля можно назвать двух лирических теноров — Илью Селиванова в партии Альфреда и Алексея Неклюдова в партии Ленского. Отметим чистое и насыщенное по звучанию спинто Олега Долгова в партии Германа.
Три крепких тенора были задействованы в спектакле «Борис Годунов». Солист московского Театра им. Станиславского и Немировича-Данченко Сергей Балашов создал запоминающийся образ хитрого царедворца Шуйского, солист московского театра «Новая опера» — Артём Голубев в партии Самозванца вынашивал честолюбивые планы и довольно пылко признавался в любви к польской аристократке, а его коллега по театру Ярослав Абаимов в партии Юродивого неподдельно оплакивал потерянную копеечку. И всё же настоящим теноровым героем фестиваля вновь стал солист Мариинки Ахмед Агади, блиставший в партии Калафа, Радамеса и вновь порадовавший своим ярким, пластичным и полётным вокалом публику Гала-концерта фестиваля.
Однако самым ожидаемым событием Шаляпинского фестиваля стало выступление на Гала-концерте оперной примы Юлии Лежневой, исполнившей три барочные арии из опер Генделя и Вивальди. Молодая мировая звезда оперной сцены и обладательница роскошного колоратурного сопрано сумела покорить казанскую публику не только искренним сценическим поведением, но и безупречной техникой, филигранной обработкой каждой фразы, не говоря уже о знаменитых вибрирующих трелях (словно поддернутая легкой рябью водная гладь).
Отметим великолепный хор Татарского театра оперы и балета под руководством Любови Дразниной, оркестр театра и дирижёров, осуществивших музыкальное руководство спектаклей – маэстро Рената Салаватова, Марко Боэми, Арифа Дадашева, Стефано Романи и Василия Валитова.
Жизнь каждого фестиваля – это постоянный поиск, радость удач, труд людей самых разных профессий: прежде всего руководства театра, исполнителей и режиссёров, дирижёров и художников, административных работников и работников постановочных цехов. И этот упорный и совсем нелегкий труд существует только для того, чтобы в дни фестиваля двери театра всегда могли гостеприимно распахнуться и принять своего зрителя, который ждёт этот феерический оперный праздник. У Татарского театра оперы и балета много творческих планов и энергии для их осуществления. Так что и очередной Шаляпинский фестиваль ожидается не менее насыщенным и интересным, чем прошедший.
«Царская невеста» в постановке Михаила Панджавидзе — это психологический триллер о тайных войнах человеческой души, а также волнующих страстей: любовных, семейных, дворцовых, земных и небесных. Помимо любовных терзаний основного квартета персонажей, особый акцент режиссёр делает на собирательном образе опричников — своего рода «духе» того времени, глыбе, монументе, на котором зиждется власть царя. Эта сила, которую современник драматурга Л. Мея – Ф. Достоевский назовёт «карамазовской» — озлобленной, грубой, циничной, идущей напролом. Не случайно даже одеяние опричников — чёрная шинель — невольно рождает ассоциации с черносотенцами, а факельное хоровое шествие «То не соколы в поднебесье слетались» с последующим убийством пленника — с аналогичным шествием нацистов третьего рейха. Для усиления вакхического начала пира опричников режиссёр вводит в сцену «Яр-хмель» раёшную маску румяной девицы с косами, напрямую отсылающей к знаменитой сцене из хрестоматийного фильма об Иване Грозном С. Эйзенштейна.
В целом, новая постановка Татарского театра оперы и балета — очень яркая, выразительно-зрелищная историческая хроника нескольких дней из жизни титульной героини. Эффектная сценография замечательного немецкого художника Гарри Гуммеля создаёт аутентичную атмосферу старой Москвы.
Следуя за сюжетом, интрига сквозного действия в опере постоянно идёт по нарастающей, а проникновенно-выразительная корсаковская кантилена, пожалуй, именно в «Царской невесте» достигает своего апогея. А уникальный подарок организаторов фестиваля — интригующий состав ведущих солистов сразу семи театров — в течение двух премьерных вечеров предоставил великолепную возможность зрителям и гостям фестиваля сравнить выступления (да и оценить класс) вокалистов, задействованных в постановке.
В титульной партии были задействованы две роскошные колоратуры татарской сцены – Гульнора Гатина и Венера Протасова. По итогам двух вечеров отметим артистичную меццо-сопрано Мариинского театра Екатерину Сергееву, создавшую яркий образ покинутой и униженной Любаши; колоритного (и по мощной звуковой эмиссии, и по исполнению) белорусского баритона Станислава Трифонова в партии Грязного; Олега Мельникова в партии «ока государева» — Малюты Скуратова; Елену Витман в партии Сабуровой. Запомнились сочный бас Михаила Светлова в партии отца титульной героини, мягкая вокальная пластика и благородная сдержанность Сергея Семишкура в партии Лыкова, великолепная дикция Максима Остроухова в партии юркого Бомелия.
М. Панджавидзе стал знаковой фигурой прошедшего Шаляпинского фестиваля: были показаны сразу четыре постановки известного российского режиссёра и его редакция хрестоматийной постановки оперы «Борис Годунов» Леонида Баратова. И если постановка оперы «Евгений Онегин» (музыкальная «энциклопедия русской жизни» пушкинского времени) решена в традиционном классическом прочтении, то в спектакли «Мадам Баттерфляй» и «Турандот» режиссёр вносит своё личное видение знакомых сюжетов. Если «японская» опера Пуччини становится антагонистической парадигмой утончённого Востока и прагматичного Запада (особо отметим, что развитие всего сценического действия зритель наблюдает сквозь призму видения сына Баттерфляй и Пинкертона, его детских воспоминаний), то «китайская» опера композитора преобразуется в символическое столкновение холодного сердца капризной принцессы и согревающего пламени истинной любви бедной рабыни.
На фестивале прошли два спектакля Юрия Александрова – традиционно-яркая «Аида» и «Пиковая дама», в которой режиссёр изначально трактует Германа как безумца, а маниакальная одержимость героя к трём картам лишь ускоряет развитие его болезни. Символико-аллегорическим смыслом в сценографии обозначен спектакль «Набукко» в постановке американского режиссёра Ефима Майзеля. Рядом интересных мизансцен отмечен спектакль «Травиата» в постановке французского режиссёра Жаннет Астер.
И всё же, как подчёркивают сами организаторы Шаляпинского фестиваля, казанский оперный форум — это фестиваль голосов. Среди исполнительских удач — роскошные колоратуры Гульноры Гатиной в пуччинивских партиях мадам Баттерфляй и Лиу и Светланы Москаленко в партии Виолетты; объёмное спинто Анны Нечаевой в партии Татьяны, Марии Лобановой в партии Лизы и Марии Пахарь в партии Аиды, а также драмсопрано Зои Церериной, свободно парящий над оркестром и хором в партиях несчастных принцесс — Абигайль и Турандот.
Одно из самых ярких событий фестиваля – выступление великолепного меццо самой, пожалуй, титулованной Татьяны Ерастовой в партии коварной карточной графини, а также запоминающиеся колоратурное меццо Виктории Яровой в партии Фенены. Отметим выступление Екатерины Егоровой в партии Марии Мнишек, Ксении Дудниковой в партии ревнивой Амнерис и Веры Позолотиной в партии царского отпрыска Фёдора.
Среди басов запомнилось великолепное выразительное выступление Михаила Казакова в партии грешника Бориса Годунова, праведника Захария и верховного египетского инквизитора Рамфиса; колоритный образ Варлаама в исполнении Михаила Светлова; богатый низкими обертонами вокал Владимира Кудашова в партии Пимена и плотный бас Сергея Ковнира создавшего представительный, чинный образ правителя Египта.
Мощный и по вокалу, и по крепкой внешней фактуре Борис Стаценко был весьма убедителен в партиях царственных Набукко, Амонасро и солидного отца семейства Жоржа Жермона. Импозантный Владимир Целебровский был в равной мере респектабельным и в партии американского консула Шарплеса, и в партии Елецкого. Игорь Головатенко с полным правом оправдал ожидание зрителей в партии Евгения Онегина — голос выразительно-фактурный, рельефный.
Хорошие тенора — это «головная боль» всех театров мира. На сей раз теноровые исполнители, занятые в спектаклях оставили весьма благоприятное впечатление, что весьма редкое явление в современном исполнительском искусстве. Настоящим открытием фестиваля можно назвать двух лирических теноров — Илью Селиванова в партии Альфреда и Алексея Неклюдова в партии Ленского. Отметим чистое и насыщенное по звучанию спинто Олега Долгова в партии Германа.
Три крепких тенора были задействованы в спектакле «Борис Годунов». Солист московского Театра им. Станиславского и Немировича-Данченко Сергей Балашов создал запоминающийся образ хитрого царедворца Шуйского, солист московского театра «Новая опера» — Артём Голубев в партии Самозванца вынашивал честолюбивые планы и довольно пылко признавался в любви к польской аристократке, а его коллега по театру Ярослав Абаимов в партии Юродивого неподдельно оплакивал потерянную копеечку. И всё же настоящим теноровым героем фестиваля вновь стал солист Мариинки Ахмед Агади, блиставший в партии Калафа, Радамеса и вновь порадовавший своим ярким, пластичным и полётным вокалом публику Гала-концерта фестиваля.
Однако самым ожидаемым событием Шаляпинского фестиваля стало выступление на Гала-концерте оперной примы Юлии Лежневой, исполнившей три барочные арии из опер Генделя и Вивальди. Молодая мировая звезда оперной сцены и обладательница роскошного колоратурного сопрано сумела покорить казанскую публику не только искренним сценическим поведением, но и безупречной техникой, филигранной обработкой каждой фразы, не говоря уже о знаменитых вибрирующих трелях (словно поддернутая легкой рябью водная гладь).
Отметим великолепный хор Татарского театра оперы и балета под руководством Любови Дразниной, оркестр театра и дирижёров, осуществивших музыкальное руководство спектаклей – маэстро Рената Салаватова, Марко Боэми, Арифа Дадашева, Стефано Романи и Василия Валитова.
Жизнь каждого фестиваля – это постоянный поиск, радость удач, труд людей самых разных профессий: прежде всего руководства театра, исполнителей и режиссёров, дирижёров и художников, административных работников и работников постановочных цехов. И этот упорный и совсем нелегкий труд существует только для того, чтобы в дни фестиваля двери театра всегда могли гостеприимно распахнуться и принять своего зрителя, который ждёт этот феерический оперный праздник. У Татарского театра оперы и балета много творческих планов и энергии для их осуществления. Так что и очередной Шаляпинский фестиваль ожидается не менее насыщенным и интересным, чем прошедший.