В столице Татарстана завершился самый старый и знаменитый оперный фестиваль России — Шаляпинский, который был посвящен в этом году 150-летию Казанской оперы. В этом году он проходил уже в 42-й раз: родившийся еще в брежневские годы, первый в нашей стране регулярный оперный фестиваль пережил все трудности многочисленных переходных эпох в истории страны. Весь февраль в Казани Татарский театр оперы и балета имени Мусы Джалиля радовал свою публику, а также гостей из других регионов страны и даже из-за рубежа яркими спектаклями и интересными концертными программами, устраивал просветительские встречи для самой разной публики.

Повестка нынешнего фестиваля — юбилей оперного дела в Казани, который принято отсчитывать от начала регулярных выступлений в богатом волжском купеческом городе труппы антрепренера Петра Медведева (1874). Хотя первая опера прозвучала в Казани еще в 1791 году: с тех пор русские и итальянские гастрольные труппы наведывались на берега Волги не раз, а на месте нынешнего Театра имени Джалиля и до него стояло не одно театральное здание, где звучали шедевры вокально-театрального искусства. Однако именно с Медведевской антрепризы начинается стабильное бытование оперы в городе, которое не смогли уже прервать никакие перипетии — ни революции, ни войны, ни экономические и социально-политические трудности.

Хотя Медведев начинал свою деятельность русской оперой, итальянские названия в афише Казанского театра всегда имели большое значение — и до него, и после. Что абсолютно логично: опера — итальянское изобретение, в этом виде искусства художники Апеннинского полуострова остаются лидерами все четыре столетия развития жанра, несмотря на великие достижения и других национальных школ, в том числе русской и татарской. В сегодняшнем репертуаре Театра имени Джалиля — двенадцать итальянских опер: Россини, Доницетти, Верди, Пуччини, Леонкавалло. Из этого солидного перечня в фестивальную афишу попали «Севильский цирюльник», «Аида», «Паяцы» и целых три оперы Джакомо Пуччини — «Богема», «Турандот» и «Тоска». Можно сказать, дань итальянским корням Казанской оперы и ее полуторавековой истории отдана сегодня театром главным образом через череду великих шедевров мастера из Лукки. Тем более что и для него этот год юбилейный — осенью весь музыкальный мир отметит столетие со дня смерти Джакомо Пуччини.

«Богемы» нет в сегодняшнем репертуаре театра. Конечно, она ставилась здесь не раз — в частности, одной из последних работ на казанской сцене легендарного татарского певца и режиссера Ниаза Даутова была постановка этой оперы (1984), но уже сравнительно давно она выпала из афиши. Как раз 110-летию маэстро театр посвятил на этом фестивале концертное исполнение пуччиниевского шедевра, пригласив к участию в проекте Большой театр России. Его оркестр во главе с маэстро Антоном Гришаниным прибыл в полном составе в Казань и два вечера аккомпанировал в «Богеме» певцам. В первый вечер пели звезды Большого (Алексей Татаринцев, Анна Шаповалова, Полина Шабунина, Андрей Потатурин, Родион Паульс, Юрий Сыров, Валерий Гильманов, Герман Юкавский, Марк Ким), во второй — преимущественно казанские солисты.

Естественно, напрашивалось сравнение, и надо сказать, что певцы Театра имени Джалиля если и не переиграли москвичей, то явно не уступили им. Мастерством вокала, трогательностью и одухотворенностью исполнения пленила примадонна театра Гульнора Гатина (Мими). Игривую и яркую Мюзетту с хрустальным сопрано представила Венера Протасова. Красавец-баритон Артур Исламов оказался элегантным и обаятельным Марселем. Гармоничный ансамбль дополняли Ирек Фаттахов (Коллен), Юрий Ившин (Шонар), Айдар Нургаянов (Бенуа), Роберт Миннуллин (Альциндор) и Илюс Гильманшин (Парпиньоль). У данного исполнения все же был один гастролер: в главной теноровой партии Рудольфа выступил египтянин Рагаа Эльдин Морси, учившийся и выступающий преимущественно в Италии, что было весьма заметно: его солнечный тембр и итальянская манера звукоизвлечения напомнили о таких корифеях прошлого итальянского оперы, как, например, Джанни Раймонди. Концертный формат не обделил публику не только по части бельканто, но и в плане актерских работ — хотя и в концертных платьях, певцы не только вокализировали, но одухотворенно играли, были выстроены простые, но действенные мизансцены, получился настоящий спектакль (художественно-сценическое решение Анастасии Удаловой, художник по костюмам — Седрик Тирадо) — не хватало только декораций, отсутствие которых частично компенсировали красочные видеопроекции. Хотя «Богема» — не самая хоровая опера, все же нельзя не отметить прекрасную работу хора Юрия Карпова, столь ансамблево сложную и важную во втором действии — в Латинском квартале. Над всем царил мастер Антон Гришанин, не только решивший все сложные задачи баланса между всеми многочисленными участниками оперы, но и давший интерпретации опуса истинно верный тон — поэтический и пронзительно-щемящий.

«Турандот» в постановке режиссера Михаила Панджавидзе и художника Игоря Гриневича уже двенадцать лет с огромным успехом идет в Казани. Здесь она решена очень оригинально — внешне эффектно и с размахом, но волею постановщиков лишена финала — все заканчивается на смерти лирической героини Лю, а окончание, дописанное другом Пуччини Франко Альфано (как известно, автор не закончил произведение по причине смерти), вовсе вынесено за скобки. Спектакль, таким образом, заканчивается хоровым плачем по безвинно погибшей рабыне, без торжественного апофеоза, как-то растерянно и щемяще. Тем не менее такое экспериментальное прочтение полюбилось казанской публике — версия 2012 года пользуется неизменным успехом. Для показа на фестивале этого года был подобран блистательный состав — Зоя Церерина (Турандот), Иван Гынгазов (Калаф), Гульнора Гатина (Лю), Алексей Тихомиров (Тимур), дирижировать должен был итальянский маэстро Марко Боэми, давний друг Шаляпинского фестиваля. Однако вмешались непредвиденные обстоятельства, и спектакль был отменен всего за несколько минут до его начала — такое в Казани случается впервые, но, увы, от форс-мажора не застрахован никто.

«Тоска» в постановке Юрия Александрова и Вячеслава Окунева появилась в репертуаре Казанской оперы два года назад — к юбилейному 40-му фестивалю. Знаменитые постановщики решили «Тоску» как яркий исторический спектакль, с сохранением предписанных композитором локаций. Казанская «Тоска» происходит в наполеоновские времена и в исключительных по красоте интерьерах — мастер представительной, роскошной сценографии Окунев воспроизводит римские реалии живописно и с размахом. С церковью Сант-Андреа-делла-Валле и палаццо Фарнезе все понятно, их барочная пышность известна, но прекрасен даже тюремный двор Замка Святого Ангела — гигантская крылатая статуя с мечом, нависающая над финалом пуччиниевской трагедии, выглядит масштабно и поэтично. Роскошны костюмы героев, самые красивые, как и положено, у титульной героини.

Этот парадный спектакль властно требует звездного вокала — впрочем, одна из самых популярных и ответственных в мире опер, «Тоска», нуждается в первоклассном пении всегда. Шаляпинскому фестивалю удалось и на этот раз собрать достойный состав исполнителей. Интересной главной героиней с трагическим, темного окраса сопрано предстала международная звезда Светлана Касьян — ее темпераментная Флория Тоска обладала острыми и точными верхами, сочным наполнением среднего и нижнего регистров и огнедышащим актерствованием, которое заставляло верить, что перед нами не опера, но подлинная трагедия римской актрисы далеких наполеоновских времен. Каварадосси великолепно спел мариинский тенор Ахмед Агади: настоящая итальянская экспрессия, превосходно взятые верхние ноты и убедительный артистизм сделали из маститого певца юного и пылкого свободолюбца. Яростным брутализмом веяло от минского баритона Станислава Трифонова — его Скарпиа и красив, и сексуален, и агрессивен, и безобразен — столь богатую актерскую палитру артист сочетает с выразительным вокалом. Соответствие сольных вокальных работ пуччиниевскому стилю было бы немыслимо без аутентичного прочтения партитуры азербайджанским маэстро Эйюбом Кулиевым — в его интерпретации итальянские страсти предстали яркими и правдивыми.