В Татарском театре имени Мусы Джалиля – мировая премьера

Как отметил многолетний и многоопытный директор театра Рауфаль Мухаметзянов, зачастую балетные сюжеты базируются на добрых народных сказках, порой – на литературных произведениях. Совсем иное дело – создание спектакля о реальном историческом персонаже, да ещё с такой сложной и необычной судьбой, как у монаха-учёного Иакинфа. Рауфаль Сабирович и художественный руководитель балета Владимир Яковлев рискнули (и, как всегда, выиграли), включив в репертуарный план театра постановку хореографической повести о Никите Бичурине. Так его звали в миру. Своё церковное имя – Иакинф – выпускник Казанской духовной семинарии получил позже. Однако рукоположение и дальнейшее религиозное служение не отвлечёт его от дела, которому Иакинф посвятит жизнь и станет зачинателем российского китаеведения. В результате будет введён в круг великих россиян – Пушкина, Крылова, Брюллова, Глинки, Вяземского, Одоевского…

Все создатели нового оригинального произведения – трёхактного балета «Иакинф» – были буквально поражены масштабом личности этого человека, познавшего несчастную любовь и предательство, клевету и хулу, равнодушие властей и неоднократные суровые ссылки. 

Народный поэт Республики Татарстан Ренат Харис написал либретто. Резеда Ахиярова, известный за пределами Татарстана композитор, сочинила выразительную партитуру, в которой европейский современный симфонизм окрашен национальным колоритом китайской традиционной музыки (к  слову, перекликающейся в  интонациях с  татарским мелосом). Дирижировал оркестром Айрат Кашаев, хормейстером выступил Юрий Карпов.

Для воплощения музыкальных образов средствами хореографии пригласили именитого петербургского балетмейстера Александра Полубенцева, хорошо знакомого татарским деятелям балетного искусства. Получился вдохновенный спектакль, в котором отражены основные перипетии биографии Иакинфа, но в то же время фокус внимания наведен на его личностные переживания. Обратившись к  эстетике драмбалета, Полубенцев не превратил его в архаику. Сюжет, рассказанный динамично и  внятно, начинается с  лирической сцены, в которой влюбленный юноша изливает свои чувства, но отвергается возлюбленной, и завершается режиссерской «аркой»  – воспоминаниями далекого прошлого в  момент прощания с самой жизнью. В спектакле присутствует символизм, в  частности, связанный с  образом Ангела-хранителя (Глеб Кораблев), есть «современные новации» в виде танцующих иероглифов и головоломная акробатика мастеров кунг-фу. Балетмейстеру пришлось глубоко вникнуть и в традиции китайского танца, ну а блеск петербургского бала с «концертным» полонезом и вовсе не представлял для Полубенцева трудностей. Вместе же всё это сделало спектакль особенно «атмосферным» и привлекательным.

Удачно поработал и художник-сценограф Вячеслав Окунев, придумавший узкие прямоугольники движущихся панелей  – импровизированных «вертикальных колонн» и «горизонтальных перекрытий». Они обрамляют арьер-экран, на который транслируют нужную картинку-проекцию – монашью келью, иконостас храма, прелестный китайский сад (художник по компьютерной графике – Виктория Злотникова). Панели могут низко нависать, превращаясь в потолочные балки деревянной избы, а взвившись в воздух, напомнят характерную китайскую архитектуру, перекрещиваясь же, образуют излучающий таинственный свет религиозный символ (художник по свету – Ирина Вторникова).

В спектакле каждый жест исполнителей пронизан смыслом. Подобострастный и алчный Дьяк Станислава Сырадоева по-воровски нервозен. Пластика Лады Старковой в роли Натальи, безответно влюбленной в молодого Никиту Бичурина, несет отпечаток томности и грусти. Обаятельный Вагнер Карвальо предстал Александром – счастливым соперником Бичурина; прыжки танцовщика высоки и могучи, поддержки балерины уверенны.

В  изображении Татьяны Аманда Гомес избежала мелодраматизма. Как свойственно этой артистке, ее ровный, отточенный танец до краев наполнен жизненной энергией.

Чутко откликаясь на изощренную стилистику спектакля, Михаил Тимаев создает рельефный образ мятущегося человека, меняющегося под влиянием жизненных обстоятельств, но и сохраняющего свой внутренний волевой стержень. Артист убедительно передаёт все психологические состояния: надлом и страдания человека, претерпевшего любовную драму, поиски смысла жизни, его обретение. Он рисует яркий портрет увлеченного своими исследованиями ученого, который истово познает неведомый мир и глубоко проникает в незнакомую тысячелетнюю культуру. Развитие музыкально-хореографической драматургии обусловило контрастное чередование разных по характеру, ритму и настроению эпизодов. В лексике спектакля сочетаются приемы классического дуэтного и сольного танца, неоклассика и пантомима, эмоциональные «современные» монологи, характерные абрисы китайских поз и растяжек боевых искусств Востока.

Спектакль, родившийся при поддержке Раиса Республики Татарстан, был горячо встречен публикой. Благодаря спаянной творческой команде, включающей педагогов-репетиторов Елену Кострову и  Луизу Мухаметгалееву, он, несомненно, стал украшением богатого национального репертуара театра. Репертуара эксклюзивного.