Татарский академический государственный театр оперы и балета имени Мусы Джалиля открыл сорок второй Международный оперный фестиваль имени Фёдора Шаляпина оперой «Жизнь за царя». Культурный обозреватель «Казанского репортёра» оценил это грандиозное событие.

Атмосфера праздника и ожидания чуда сопровождалась предгрозовым напряжением. В среде меломанов распространялись слухи о недобросовестности организаторов Международного оперного фестиваля имени Фёдора Шаляпина, о завышенных финансовых тратах и нарушениях профессиональной и общечеловеческой этики. Утром первого премьерного дня («Жизнь за царя» на фестивале показали дважды) в одном из изданий даже появилась соответствующая статья.

Надо отдать должное выдержке директора оперного театра Рауфаля Мухаметзянова, режиссёра-постановщика Юрия Александрова и музыкального руководителя постановки Андрея Аниханова, сумевших преодолеть этот прессинг и провести премьерные показы так, словно и не было никаких разговоров. В фойе фланировала разнаряженная по случаю публика, то там, то тут в толпе мелькали медийные лица, рассказывала интереснейшие факты из жизни театра экспозиция, подготовленная к ста пятидесятилетию оперного искусства в Казани, искристо звучал струнный квартет под управлением заслуженного артиста Татарстана Захара Штейнберга и играло шампанское в бокалах, отражая блеск хрустальных люстр.

В первый день за дирижёрский пульт встал ярчайший представитель петербургской дирижёрской школы генеральный директор Мариинского и Большого театров Валерий Гергиев. Возможность его участия обговаривалась театром задолго до дня премьеры и даже анонсировалась в пресс-релизах, разосланных средствам массовой информации. И Андрей Аниханов был готов уступить ему своё место.

– Никто меня не отстранял, – рассказал он журналистам. – Спектакль должен был выпускать Ренат Салаватов, главный режиссёр театра, но у него проблемы со здоровьем, и он попросил от всех оперных спектаклей его освободить. Я принял от него эту работу, когда партитура уже была в готовой редакции. И тогда же возникла фигура Валерия Гергиева как гостя фестиваля. Но у него сейчас график очень сложный и трудный, поэтому ему потребовалось время, чтобы принять окончательное решение. До последнего момента было не понятно, примет он участие в спектакле или нет. А партитуру он получил ещё перед Новым годом. Так что тут нет никаких интриг.

А Юрий Александров, основатель и художественный руководитель Камерного музыкального театра «Санкт-Петербург Опера», еле заметно пожав плечами, тихо добавил: 
– Есть у этого театра деньги пригласить великого маэстро, честь ему и хвала. У нашего, например, театра нет таких денег, чтоб пригласить Валерия Абисаловича…

Написанная сто восемьдесят восемь лет назад Михаилом Глинкой опера пережила множество трансформаций. Даже в процессе создания она меняла и авторов либретто, и название. Сперва за сочинение истории костромского крестьянина взялся Василий Жуковский, затем право быть автором текста перешло Георгу Розену, а Василий Жуковский, Нестор Кукольник, Александр Одоевский и Александр Пушкин лишь спасали неудачные места немецкого поэта. Они же лоббировали продвижение создаваемой оперы на императорскую сцену. А потом создавали общественное мнение, сочиняя остроумные панегирики в честь композитора: «Веселися, Русь! наш Глинка – уж не Глинка, а фарфор!»

Впрочем, самого Михаила Глинку барон Георг Розен вполне устраивал, поскольку он писал тексты на уже сочинённую музыку, без споров и капризов переделывая строчки для лучшего вокального звучания. Писалась опера как «Иван Сусанин», а на премьерных афишах её название значилось – «Жизнь за царя». Дело в том, что на сцене петербургского Большого Каменного театра уже шла опера «Иван Сусанин», за два десятка лет до того написанная итальянцем Катерино Кавасом на либретто Александра Шаховского. И шла, между прочим, с немалым успехом ещё лет двадцать после постановки «Жизни за царя», опережая в кассовых сборах произведение Михаила Глинки. Во-первых, в музыке Катерино Каваса впервые явственно проступило начало того русского хорового стиля, который был впоследствии использован и Михаилом Глинкой, и Николаем Римским-Корсаковым, и Александром Бородиным, и Модестом Мусоргским. А во-вторых, сюжет у Александра Шаховского был не так мрачен: Иван Сусанин, обдурив поляков, оставался живым и невредимым, воссоединяясь со своей семьёй.

И тем не менее, летом 1874 года, когда впервые в Казани труппой Петра Медведева была представлена опера, для постановки было выбрано сочинение Михаила Глинки. Верноподданическая смерть в лесу во спасение избранного царём юного Михаила Романова была более идеологически верной, чем счастливый конец авантюрной истории. В мае 1899 года в роли Ивана Сусанина в Казани выступил Фёдор Шаляпин. Эти два обстоятельства в полной мере дают право сто пятидесятый оперный сезон в Казани начать с «Жизни за царя».

Трижды в Казани ставился этот музыкальный шедевр: в советское время опера, вновь ставшая «Иваном Сусаниным» и слегка поменявшая сюжет в либретто Сергея Городецкого, возрождалась на сцене Татарского театра оперы и балета в 1951 и в 1968 годах.

Четвёртая постановка опять обрела собственные черты, отличающие её от всех предыдущих сценических воплощений. Начнём с того, что главный герой за это время помолодел и похорошел. Седые космы Ивана Сусанина сменились аккуратной причёской, словно он только что вышел из барбершопа. Быть может, он и скинул поэтому полтора десятка лет с плеч. Судя по одёжке, жилищу и поведению, Сусанин вовсе и не крепостной мужик, а, скажем так, зажиточный крестьянин, крепкий кулак.

Изменились и либретто, и порядок исполнения музыки…
– Мы соединили два текста, – пояснил Юрий Исаакович. – Я попытался из текста Городецкого убрать социологизм, излишнюю пафосную героику, а из текста фон Розена – архаизмы. Я вообще считаю, что слова в опере не самое главное. Это повод для написания музыки. Всё зашифровано в партитуре, все нюансы, все смыслы. Нами сохранён практически весь музыкальный материал. Ушли повторы, перенесена увертюра, но от этого действие стало более динамичным и русским.

Не менее впечатляющей стала и сценография, созданная художником-постановщиком Вячеславом Окуневым. Сцена словно взята в раму, при изменении подсветки становящуюся то литым из бронзы медальоном монумента воинской славы, то почерневшим от времени серебряным окладом, то золочёной барочной лепниной. А внутри этой рамы возникают полотна, созданные то ли Виктором Васнецовым, то ли Николаем Кочергиным, то ли Иваном Билибиным. Если добавить к этому, что искусно задействованный видеоарт помогает зрителю ощутить себя в реально бушующей вьюге или на осеннем берегу лесного озера, то станет понятно, почему эту постановку сравнивают с 3D кино.

– Костюмы к спектаклю соответствуют исторической эпохе, – сказал Вячеслав Александрович, правда, тут же уточняя, – Это моя фантазия на тему костюмов того времени.

Цветовая гамма спектакля по большей части чёрно-белая, в которую вкраплены цветные элементы. По замыслу художника по свету Ирины Вторниковой и видео-художника Виктории Злотниковой это должно придавать мрачности трагическому сюжету оперы. Сидя в театральных креслах, очень сложно разобраться – где здесь выстроенная на сцене декорация, где видеопроекции, а где игра света. От этого возникает ощущение реальности сценического пространства и сопричастности происходящему.

Веришь каждому жесту, каждому слову, каждой эмоции и следя за игрой Михаила Казакова, два вечера выходившего на сцену в образе Ивана Сусанина. Очень тепло, по-человечески, без излишнего пафоса прозвучала в его исполнении стержневая ария «Чуют правду!». Убедительна была в роли Вани Екатерина Сергеева, очень по-домашнему и щемяще трогательно передавая патриотизм мальчишки, как стремление уберечь свой дом, свою семью от врагов. Блестяще справилась с ролью Антониды в первый премьерный вечер Гульнора Гатина, чуть уступала ей в эмоциональном накале вышедшая во втором спектакле Светлана Москаленко.

Чтобы понять предлагаемые обстоятельства, в которых приходится действовать семье Сусаниных, надо вспомнить, что в тот исторический момент всем казалось, что единая Русь перестает существовать. Общество разделилось на несколько враждующих группировок, исконно русская территория оказалась захваченной иноземцами, центральной власти не было, возникла реальная угроза потери независимости. Молодой Михаил не был уличен в связях с врагами Отечества, только такой человек с чистой душой и совестью мог объединить всех и вся.

Таковым предстаёт перед нами и главный герой «Жизни за царя» – Иван Сусанин – и взращённые им дети. Нынешняя постановка оперы «Жизнь за царя» как раз на этом акцентирует своё внимание. Если бы поляки постучались в соседнюю избу, то, возможно, семья Сусаниных так бы и жила своим тихим мирком. Но судьба распорядилась так, что именно им пришлось отстаивать традиционные ценности государства. На этих трёх персонажах, составляющих одну семью, и держится будущее России: защищая свой быт, своё право на счастье, они защищают и молодую страну, едва лишь обретшую после многолетней Смуты и междоусобных боёв надежду на духовное обновление.

– Темы гражданского подвига и патриотизма, которые почему-то вызывают улыбки у некоторых моих коллег, меня по-настоящему волнуют, – размышлял Юрий Исаакович. – Я увидел в этой истории сегодняшний день. Подвиг для русского человека – это нормально. Когда наступают сложные периоды в жизни нашей родины, из обычного простого человека, тихого, семейного, неспешного, рождается герой, жертвующий собой ради будущего своих детей. Я всегда первым делом интересуюсь у артистов: о чём вы будете плакать, играя этот спектакль? Жизнь ведь даёт очень много сюжетов для слёз. И говорить на эту тему нужно.

В роли жениха дочери Сусанина в первый премьерный вечер вышел Кирилл Белов. Его Собинин более непреклонен, мужественен и твёрд, нежели у второго исполнителя – Нурлана Бекмухамбетова. Но хотя они оба одинаково блестяще справились с трудностями вокала, по образу Собинин Нурлана Бекмухамбетова намного привлекательнее, чем у Кирилла Белова.

Особо хочется сказать о хористах Татарского академического государственного театра оперы и балета имени Мусы Джалиля, которыми руководит Юрий Карпов. От первого мужского хора «Родина моя» к последнему «Славься» в их исполнении развёртывается единый процесс, напоминающий крестьянскую протяжную песню, где сольные музыкальные партии персонажей оперы смотрятся как часть общих переживаний. От настроений скорбного величия к всеобщему народному ликованию хор театра грамотно вокально-драматургически выстраивает тот нравственный стержень, на котором, собственно, и держится величие Руси.

Былинная история, а именно таковой предстаёт «Жизнь за царя» в интерпретации Юрия Александрова, – всегда битва добра и зла, света и тьмы, правды и лжи, сражение, которое увенчивается торжеством чистоты и справедливости. В этом главный урок, злободневность и актуальность нынешней премьеры Международного оперного фестиваля имени Фёдора Шаляпина.