«ЗОЛОТАЯ ОРДА» ХХI ВЕКА (интервью с Р.Ахияровой)

На балетной карте России уже 10 лет сверкает всеми своими гранями потрясающий бриллиант - неоклассический балет «Золотая Орда» (композитор  - Резеда Ахиярова, автор либретто – Народный поэт Татарстана Ренат Харис, хореограф – Георгий Ковтун). «Золотая Орда» была написана по заказу Татарского академического государственного театра оперы и балета имени Мусы Джалиля (Казань) и пока – к огромному сожалению любителей балета – представлена только на сцене этого театра. Однако слух о ней идет по всей Руси великой и даже за ее пределами. На «Золотую Орду» приезжают любители балета из разных городов страны, а до известных событий приезжали и зрители из-за рубежа. Большой, сюжетный, роскошный балет на весь вечер, а именно таким и является «Золотая Орда», - немалая редкость в балетном мире ХХI века. В нем потрясающе всё: великолепная, мелодичная, красивая, могучая и масштабная музыка Резеды Ахияровой, глубокое и яркое либретто Рената Хариса и чрезвычайно разнообразная, необычная и выразительная хореография Георгия Ковтуна. В честь 10-летия со дня премьеры выдающегося сценического произведения предлагаю вашему вниманию свое интервью с героиней торжества - автором музыки «Золотой Орды» Резедой Ахияровой.

Резеда Закиевна, с чего началась Ваша работа над «Золотой Ордой»?

- Татарский театр оперы и балета предложил мне и Народному поэту Татарстана Ренату Магсумовичу Харису написать балет на тему, которая была бы и актуальной, и интересной. Ренат Харис предложил несколько тем, одним из вариантов был сюжет о Золотой Орде. Меня он привлёк больше всего, потому что это очень интересный период в истории татар и вообще в тюркской истории. После того, как Ренат Магсумович написал либретто, я с огромным энтузиазмом начала работу над музыкой.
 
С чего Вы начали сочинять? С увертюры? С любовной сцены? Со сцены битвы?

- Написание музыки – это большой, сложный процесс. Сначала я обдумывала весь сюжет, затем - каждую картину. Балетмейстер-постановщик Георгий Анатольевич Ковтун сформировал план - сколько номеров и о чём они должны были быть. Я начала работу над «Золотой Ордой» с самого начала – с момента появления духа хана Батыя. Дальше начала писать картину битвы Тамерлана и Мурзы. Как ни странно, над этим балетом я стала работать подряд  – так, как картины выстроены.

Были ли такие сцены в балете, которые давались Вам легче, чем другие? Например, эта сцена пишется легко-легко, а с этой нужно посидеть?
 
- Я всё писала с большим интересом, без затруднений. Разве что была пара каких-то умозрительных номеров, какие-то менее понятные места, я даже сейчас не помню, какие именно, - общие, не конкретные, не вызывавшие у меня эмоционального отклика. Так вот эти фрагменты писались не с такой быстротой, как всё остальное. А когда понятно, о чем эпизоды повествуют, когда в них абсолютно ясные эмоции, то и пишутся они на одном дыхании. Ну и все дивертисменты, которые есть в «Золотой Орде», - танец павлинов, танец наложниц, шуты, чтение Корана – писались очень легко, потому что мне было ясно, что делать.
 
Я никогда не видела и даже не слышала, чтобы в опере или балете была сцена, посвященная Корану, Торе или Библии. Где Вы брали идеи и эмоции для сцены чтения Корана?

- Я довольно часто слышала, как читается Коран по случаю разных культовых мероприятий, и это всегда мне нравилось - чтение молитвы нараспев, немножко медитативно, и я старалась передать это ощущение в музыке. Чтение Корана потрясающе поставлено Георгием Ковтуном: комбинация тел артистов, выглядящая как открытая книга, а позы изображают арабскую вязь.

Петр Ильич Чайковский в балете «Щелкунчик» ввел в оркестр челесту. А Вы вводили какие-нибудь инструменты в партитуру «Золотой Орды»?

- Нет, набор инструментов классический, но был введен хор как комментатор важных событий, это нечасто делается в балете. Причем, хоровых номеров довольно много, больше десяти, по-моему. Номера были введены не все сразу, а по необходимости: я почувствовала, что в данном месте хороша была бы поддержка хора – у Рената Хариса такие прекрасные, емкие и лаконичные стихи в либретто, и я хотела, чтобы этот текст звучал, так у нас и появился хор.

Введение хора в балет – это Ваша инициатива?

- Да! А потом я попросила Рената Магсумовича написать стихи для хора в таких-то и таких-то эпизодах. Он откликнулся и написал замечательные стихи. В одном месте есть гимн Золотой Орде, когда воины возвращаются с битвы победителями, ещё есть прославление хана. Эти эпизоды звучат как гимн Золотой Орде.

Как Вы считаете, какие личные качества помогают Вам в сочинении такой могучей, масштабной музыки как в «Золотой Орде» и в опере «Сююмбике»?

- Думаю, чрезвычайная собранность, высокая работоспособность и целеустремленность. Я всегда, когда ставлю цель, иду до тех пор, пока цель не будет достигнута. Если я что-то начала, всегда иду до конца. А еще нужно быть очень эмоциональным человеком, потому что без эмоций такие работы не делаются. Я проживаю судьбу каждого персонажа, будь это опера или балет, судьбу каждого героя пропускаю через себя. Возможно, это портит здоровье, но иначе я не могу.

Еще, наверное, сила характера. Это идёт от моей мамы, она была очень сильным человеком и очень многое в этом плане я впитала от неё - силу духа, масштабность мышления.
 
Когда в процессе написания музыки Вы обсуждали ее с директором театра и с Ренатом Харисом, чего эти обсуждения касались?

 - У нас так складываются взаимоотношения, что мне дают полную свободу. Никто никогда не предъявляет мне каких-то требований, не высказывает пожеланий. Мне доверяют. Я пишу так, как чувствую сама. Это правильно, потому что композитор должен сам выносить свое произведение. Когда оно готово, представляю его на суд дирекции. Ценно, что никто не стоит над душой, требуя каких-то сжатых сроков или чего бы то ни было. Я сама чувствую время, сама чувствую, когда всё должно созреть. А если мне нужен совет, я всегда могу обратиться к Ренату Магсумовичу. Не в отношении написания музыки, мы разные другие моменты обговариваем, например, что-то по либретто или по характерам героев произведения.

В чем заключалось Ваше участие в репетициях балета с Георгием Ковтуном?

- Сначала была произведена полная запись музыки, прошло несколько оркестровых репетиций, и только потом приехал Георгий Анатольевич. Он счел, что несколько номеров надо сократить, потому что балет получался очень длинный. Что-то нужно было, наоборот, дополнить – какие-то оркестровые вставки. Но это решалось уже во время постановочного процесса.

Когда Вы на репетициях видели хореографию Ковтуна, хотелось ли Вам иногда сказать ему, например, что это так, а это не так?

- Нет. Я никогда не вмешиваюсь в работу режиссера, балетмейстера—постановщика, потому это профессионалы высокого класса, они знают свое дело. Ренат Магсумович тоже никогда не вмешивается ни в работу постановщиков, ни в мою. У нас принято доверять своим соавторам.

Было ли у Вас желание после премьеры балета что-то изменить или усовершенствовать в музыке?

- Нет, не было. Но мы убрали из «Орды» несколько танцев и эти танцы мне, конечно, было жаль. Два-три эпизода не вошли в балет.

А почему они были убраны?

- Потому что очень длинный балет получался, растянутый. Но это было правильно, я смирилась с этим. Какие-то промежуточные сцены тоже убрали, потому что они утяжеляли действие и занимали много времени.

Довелось ли Вам работать с балетными концертмейстерами в процессе репетиций балета? В чем эта работа заключается?

- Во время репетиций у балетмейстеров часто возникают поправки. Концертмейстером «Орды» была Наталья Яковлева, и она иногда, когда я не могла быть на репетициях, делала какие-то сокращения, например, или перестановки, технически это вносила, а потом мы вместе правили изменения, потому что это были верные «вещи».

Насколько для Вас, как для автора музыки, имеют значение рецензии критиков? Ведь автор лучше любого критика знает все особенности своего произведения, его сильные и менее сильные стороны.

- Конечно, я прекрасно знаю наиболее сильные или не очень выигрышные места своих произведений и ценность своей музыки. К специально заказанной критике - есть у нас ряд изданий, которые любят такие «вещи» - я отношусь скептически и стараюсь просто перешагнуть через такую критику, потому что она абсолютно ничего не стоит в моих глазах.

Ну, а если есть дельные моменты в статьях, настроенных на благо, тогда я воспринимаю такие статьи и с симпатией отношусь к критике тех авторов, которые хотят видеть постановку еще лучше. Но не к тем, которые очерняют хорошее.

Если отбросить ложную скромность, как бы Вы определили свою роль в развитии татарского национального балета?

- Мне сложно сказать. Наверное, всё-таки не моя миссия определять свою роль в чём-то. Но считаю, что я внесла свою лепту в балетное искусство Татарстана и России. Последний национальный балет «Нжери» в 1970 году написал Назиб Жиганов. В 2002 году Леонид Любовский создал балет «Сказание о Йусуфе», это не национальный балет, но созданный в Татарстане. А после них в нашей республике никто балеты не писал. Так что моя «Золотая Орда» - продолжение традиции в новое время, при новых возможностях.

***

ИЩЕМ В ИСТОРИИ ДОБРО (интервью с Р.Харисом)

В Татарском академическом государственном  театре оперы и балета имени Мусы Джалиля (Казань) с большим и неизменным успехом идёт балет «Золотая Орда» (музыка Резеды Ахияровой, либретто Рената Хариса, хореограф-постановщик - Георгий Ковтун,сценография Андрея Злобина, художник по костюмам – Анна Ипатьева). Это грандиозный спектакль на весь вечер, что большая редкость для балетов, созданных в ХХI веке. В сентябре исполняется 10 лет со дня премьеры «Золотой Орды», но интерес к ней не ослабевает, а, наоборот, растёт: на этот балет часто приезжают зрители из других городов страны. По случаю 10-летия выдающегося сценического произведения я задала 10 вопросов автору либретто, Народному поэту Татарстана Ренату Харису.

Ренат Магсумович, как у Вас родился замысел балета «Золотая Орда»?

- В детстве на чердаке дома моего деда со стороны отца я как-то обнаружил старый, примятый чемодан с пожелтевшими бумагами, запылёнными книгами. Там были 11-й и12-й номера журнала «Совет эдэбияты»  («Советская литература») за 1940 год с публикацией эпоса татарского народа «Идегей». Отец и мать мои были учителями, очевидно, они его выписывали. Журнал приходил и тогда, когда отец был на фронте. А когда вышло постановление ЦК ВКП(б) от 9 августа 1944 года «О состоянии и мерах улучшения массово-политической и идеологической работы в Татарской партийной организации», а вслед за ним постановление Татарского обкома партии по этому вопросу, в которых эпос «Идегей» был назван ханско-феодальным, националистическим, вредным произведением, а современный татарский народ полностью отождествлялся с ненавистной Золотой Ордой, мой дед с испугу эти журналы убрал с глаз долой. И я, не зная в то время всего этого, начал читать. Увидев, что я читаю, родители отругали меня, отобрали журналы и спрятали их ещё дальше. А запретный плод всегда сладок.

В студенческие годы, совпавшие с хрущёвской «оттепелью», я уже серьёзно заинтересовался историей Золотой Орды. Узнал, что она была высокоразвитым во всех отношениях средневековым государством, что в её столице проживало более 100 тысяч человек, тогда как в Париже всего 58 тысяч, а в Риме предположительно 35 тысяч, что богатейший, мощнейший Улус Джучи (оригинальное название государства) назвали Золотой Ордой русские князья. Об уровне культуры и просвещённости Орды говорит даже тот факт, что за сто с лишним лет до Коперника (1473 – 1543), автора гелиоцентрической системы мироздания, золотоордынский поэт Сайф Сараи (1321 – 1391) запросто писал:

«Узнала любви притяженье душа,
Землёй вокруг Солнца круженье верша».

И такое могучее государство распалось. Как это случилось, почему так произошло? Объяснение этой катастрофе я нашёл в том эпосе - Мурза Идегей, чтобы низвергнуть хана Тохтамыша и занять его трон, пригласил и впустил в страну войска Тамерлана, который не только прогнал законного хана, но заодно так опустошил, так растоптал страну, что она уже не смогла восстановиться. И сам Идегей был убит. У меня в воображении возникли разные ассоциации, и я написал драматическую поэму с примерно таким смыслом: «Благополучие своей страны не сохранишь чужим оружием, не построишь чужой рукой». Московский композитор Рашит Губайдуллин взялся писать по этой поэме оперу, почти дописал, но умер в 2000 году. А потом об этом вспомнил Рауфаль Сабирович Мухаметзянов, директор Татарского театра оперы и балета, и предложил на данном материале создать балет. С казанским композитором Резедой Ахияровой мы и написали «Золотую Орду».

Кстати, Семён Липкин перевел эпос «Идегей» на русский язык в 1940 году, и только в 1992 году он был удостоен Госпремии Татарстана им. Г. Тукая.

Почему Вы решили сочинить именно балет на тему Золотой Орды, а не, скажем, восстановить и дописать почти готовую оперу?

- Во-первых, театру в то время нужен был большой балетный спектакль на значимую национальную тему, но интересную и для мировой культуры, а Золотая Орда у всех на слуху; во-вторых, идейно-нравственная атмосфера России очищалась от слишком политизированного, вульгарно-социологического взгляда, и настала пора начинать борьбу с мифом о «варварской» сущности этого государства и восстановить историческую правду; в-третьих, и, может быть, в главных, – дать зрителю яркий зрелищный спектакль с красивой музыкой. В этом балете, как Вы знаете, присутствует и оперная составляющая - в кульминационных моментах вступает хор и резюмирует или философски разъясняет смысл происходящего: «Только радостное сердце сохраняет к битве страсть», «Если разум спит, миру смерть грозит», «Там, где пепел и тлен, не расти уж цветам», «Но где счастье найдёшь, коль чужою рукой ты разорил край родной?!.» и т.д.

Либретто Вы написали на татарском языке. А почему не на русском? Ведь Вы владеете русским языком как родным.

- Да, либретто опер, мюзиклов, ораторий я пишу на татарском языке. Я родился и рос в татарской деревне, но учился и в татарских, и в русских школах – десять классов прошёл в семи школах. К великому сожалению, я не владею русским языком, а только знаю. Между знанием и владением большая разница. Скажем, фехтовальщик владеет своим оружием, а я только знаю, что это такое, как его держат, что им делают. Но соревноваться не могу. Конечно, статьи, литературную критику пишу на русском. Для этого почти достаточен привычный литературный язык, а для художественного произведения, тем более, для поэзии – нет: не тот аромат, не те полутона, полунамёки…
Были случаи, когда сделанные мной подстрочники своих стихов не по моей воле публиковались как переводы. Но это я не одобряю.

Текст либретто оперы «Сююмбике» я написал на двух языках. Там русские персонажи (Иван Грозный, Анастасия, князь Серебряный, бояре) поют на русском языке, а татары – на татарском.

Обсуждали ли Вы с композитором Резедой Ахияровой музыку «Золотой Орды», которую она сочиняла?

- Обсуждали втроём – ещё с директором Татарского театра оперы и балета Р. С.Мухаметзяновым. Он - музыкант с высоким эстетическим вкусом. Его мать была одной из основоположниц Ансамбля песни и пляски Татарстана, замечательной певицей – так что музыка у него в генах. В своё время он как пианист аккомпанировал известным певцам - Муслиму Магомаеву, Ренату Ибрагимову, сотрудничал с Рудольфом Нуриевым, дружит с Владимиром Васильевым и другими известными деятелями музыкального мира. Уже более 40 лет он возглавляет оперный театр не только как директор, но и как художественный руководитель. Но главное в вопросе о музыке – позиция композитора. Музыка балета «Золотая Орда» нравится и критикам, и, главное, зрителям. Резеда Ахиярова - уникальная женщина-композитор России – автор двух опер, двух балетов, не считая многих других произведений.

Участвовали ли Вы в репетициях балета «Золотая Орда» с хореографом-постановщиком Георгием Ковтуном?

- Нет, не участвовал, хотя любопытство меня раздирало. Не люблю кухонные запахи, предпочитаю готовое блюдо на хорошо сервированном столе. Стараюсь избегать преждевременных радостей и огорчений. Они мешают творчеству.

Обсуждали ли Вы с Георгием Ковтуном что-либо относительно этого балета?

- Георгий Анатольевич Ковтун – не новичок для Татарского театра и для меня. Он поставил в Казани  балет на библейскую, кораническую тему «Сказание о Йусуфе», который получил Государственную премию Российской Федерации за 2005 год. Я, как либреттист, был удостоен этой премии за развитие традиций национального эпоса в современных условиях диалога культур. А после балета «Золотая Орда» Ковтун поставил оперу Эльмира Низамова на моё либретто «Кара пулат» («Чёрная палата»).

Георгий - человек очень дотошный, требовательный как к себе, так и к авторам и артистам. Его интересовал вопрос соответствия правды искусства правде жизни. Скажем, были ли исторические персонажи балета мусульманами, внешнее проявление их любовных, возрастных, социальных отношений, допустимы ли в спектакле религиозные действа, не разбудим ли исторические обиды, не расцарапаем ли зажившие раны народов, государств. К сожалению, недобросовестные учебники истории создали негативный образ Золотой Орды и Казанского ханства. Дух татарофобских романов ещё даёт о себе знать. В истории нужно искать, прежде всего, добро, ибо именно добро сближает, сплачивает народы и становится основой добрососедства и дружбы, зло сеет между ними вражду и разрушает скрепы  государственности (выделено Р. Харисом, примеч. автора). В современной геополитической обстановке это очень важно. Стихотворение Габдуллы Тукая, написанное об этом ровно 110 лет тому назад, актуально и сегодня:

Наш след не померкнет на русской земле.
Мы – образ России в зеркальном стекле.
В лад жили и пели мы с русскими встарь:
свидетельством – нравы, привычки, словарь.
(Перевод  Р. Бухараева).

Мне, как либреттисту, пришлось помогать хореографу-постановщику разобраться во всём этом.

Было ли у Вас в тот или иной момент уже после премьеры «Золотой Орды» желание переделать или усовершенствовать что-то в либретто?

- Да, было и есть: мне хочется написать текст к танцевальной музыке любовного дуэта ханской дочери Джанике и сына полководца отважного Нурадина, которых постигла судьба Ромео и Джульетты. Эта красивая, глубокая мелодия у меня ассоциируется с великой музыкой Глюка к опере «Орфей и Эвридика». Я пою этот фрагмент музыки балета в душе, но возникающие при этом стихи не удовлетворяют меня, а нужные слова пока не приходят.

Почему «Золотую Орду» театр не возил и не возит на гастроли ни за границу, ни по нашей стране?
 
- Яркий, богато декорированный, технически сложный спектакль - очень большой. В нём участвует более 300 человек, и не каждая сцена может принять такое. Но спрос есть: приглашали Турция, страны Средней Азии.
А попытка вывезти «Золотую Орду» была. На лето 2020 года были запланированы Дни культуры Татарстана в Москве, и на сцене Большого театра планировалось показать две татарские оперы и два балета, и среди них балет «Золотая Орда» и опера «Сююмбике» Резеды Ахияровой на мои либретто, но помешала пандемия. Однако эти произведения не «домоседствуют», их премьеры по международному телевизионному каналу Mezzo уже несколько раз демонстрировались в 52 странах мира.

Балету «Золотая Орда» уже 10 лет, он имеет огромный успех у публики. Рецензии критиков на премьеру были блистательные. Если отбросить скромность, как Вы считаете, в чем секрет его успеха?

- Мне кажется, само название балета «Золотая Орда» обладает притягательной силой. Человек, увидев эти слова, вспоминает учебник истории, а там не было ничего положительного об этом государстве. Возникают вопросы: о чём этот спектакль, к чему бы это? С такими вопросами он попадает на балет, а выходит оттуда со слезами на глазах, с восторгом в сердце от увиденного великолепия, красоты, с глубокими раздумьями о роли зависти, мстительности, предательства как в судьбе человека, так и в жизни страны. Но главное в балете и опере – сама музыка! Если она не трогает душу, то никакие декорации, костюмы, хореография, брендовые имена исполнителей и высокие идеи не спасут спектакль. И зрители, и критика в первую очередь отмечают великолепие музыки Резеды Ахияровой. Ещё одна основа успеха балета «Золотая Орда» – театр точно определил стиль, идейную, эстетическую и историческую востребованность такого спектакля, безошибочно скомплектовал постановочную группу и команду основных исполнителей, а Республика Татарстан всячески поддержала проект – дала возможность создать очень яркий, красочный, высокопрофессиональный спектакль.

Насколько для Вас, как для соавтора оперы или балета, имеют значение рецензии критиков? Ведь авторы всегда знают сильные и менее сильные стороны своего произведения лучше любого критика.

- Без критики – никуда! Но для увидевшего рампу произведения критика - дело запоздалое и бесполезное. Поэтому авторы, постановочная группа сами обязаны быть жесткими, принципиальными критиками. Я не воспринимаю критику, поучающую авторов спектакля, но уважаю философичную, раскрывающую глубинные смыслы произведения, анализирующую его с целью популяризации. Критика должна быть, в первую очередь, адресована зрителю, читателю, а автор сам сделает выводы. Говорят, что самый взыскательный критик произведения – зритель. Это отчасти так. Но нечто «жареное», экстравагантное, до дурного «модняцкое», до наивности примитивное больше привлекает внимание людей, и с этим тоже надо считаться. Критика только тогда становится созидательной общественной силой, когда руководствуется любовью и уважением как к произведению, к театру, его поставившему, так и к зрителю, читателю, слушателю.